Президенту Российской Федерации

Путину Владимиру Владимировичу

ОБРАЩЕНИЕ

Уважаемый Владимир Владимирович!

Обращаюсь к Вам, как к гаранту прав и свобод человека и гражданина, закреплённых Конституцией РФ, а также как к должностному лицу, президенту Российской Федерации, Указом которого федеральным судьёй назначена Зюзина Марина Васильевна (Указ президента РФ №1428 от 23.10.2012 года “О назначении судей районных судов”).

28 сентября 2017 года в Ваш адрес в форме электронного документа мною было направлено обращение (зарегистрировано 28.09.2017 г. за №920573), в котором я просил принять срочные, эффективные меры по пресечению беззакония, творимого судьёй Центрального районного суда Калининграда Зюзиной М.В. при рассмотрении уголовного дела №1-274/2017 по обвинению А.В. Каширина в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. “ж” части 2 ст. 105 УК РФ. 17 марта 2016 года он среди бела дня пытался убить меня, депутата Калининградской областной Думы Игоря Рудникова, в центре Калининграде - в кафе “Солянка”.

По данному делу я, Рудников И.П., признан потерпевшим и гражданским истцом.

21 сентября 2017 года в открытом судебном заседании Зюзина пыталась раскрыть анкетные (персональные) данные засекреченных свидетелей обвинения, чьи показания положены в основу предъявленного Каширину обвинения.

26 сентября 2017 года мой представитель Кравченко В.П. в судебном заседании, в соответствии с приказом Генеральной прокуратуры РФ, МВД РФ, МЧС РФ, Минюста РФ, ФСБ РФ, Минэкономразвития РФ и федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков от 29 декабря 2005 года №39/1070/1021/253/780/353/399 “О едином учёте преступлений”, сделал устное заявление о преступлении и попросил внести его в протокол судебного заседания - о том, что в действиях судьи Зюзиной М.В. и прокурора Семыкиной Н.С., которая, в нарушение части 2 ст. 21 УПК РФ, не приняла мер по пресечению попыток рассекречивания персональных данных свидетелей, усматриваются признаки преступления, предусмотренные статьёй 294 УК РФ “Воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования”.

Также Кравченко попросил направить заверенный надлежащим образом протокол судебного заседания, с внесённым заявлением о преступлении, по подследственности, в соответствии со ст. 151 УПК РФ.

Однако, вместо того, чтобы внести в протокол судебного заседания сделанное Кравченко В.П. устное заявление о преступлении, судья Зюзина заявила, что рассматривает сделанное заявление, как давление на суд и потребовала, чтобы Кравченко покинул судебное заседание - несмотря на то, что, согласно ч. 1 ст. 249 УПК РФ, судебное разбирательство происходит при участии потерпевшего и (или) его представителя. При этом нормами Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации удаление представителя из зала суда по указанному судьёй Зюзиной основанию не предусмотрено.

27 сентября 2017 года в судебном заседании по указанным выше обстоятельствам и в связи с безосновательным удалением из судебного заседания до окончания процесса моего представителя, из-за чего я лишился возможности получать квалифицированную юридическую помощь, мною был заявлен отвод судье Зюзиной М.В. и прокурору Семыкиной Н.С.

Заслушав моё заявление об отводе судьи и прокурора, судья Зюзина, в нарушение ч. 1 ст. 65 УПК РФ, не стала его рассматривать в совещательной комнате и не вынесла предусмотренное законом постановление.

Более того, она потребовала от меня покинуть зал заседания до конца процесса, мотивировав это тем, что расценивает моё заявление об отводе как нарушение общественного порядка, пригрозив применить в отношении меня силу, если я не подчинюсь.

Под угрозой насилия я вынужден был покинуть зал судебного заседания.

28 сентября 2017 года мой второй представитель Золотарёв М.Ю. в начале судебного заседания попытался огласить моё ходатайство о допуске меня, Рудникова И.П., к участию в данном уголовном деле, как потерпевшего и стороны по уголовному делу.

Но судья Зюзина, не дав моему представителю возможности дочитать ходатайство, удалила и Золотарёва М.Ю. из суда до окончания процесса, мотивировав своё решение тем, что он нарушает порядок в судебном заседании.

Таким образом, в настоящее время в рассматриваемом судьёй Зюзиной М.В. уголовном деле №1-274/2017 не участвуют ни потерпевший, ни его представители, поскольку судья Зюзина “по своему внутреннему убеждению” расценила “как нарушение порядка в судебном заседании” действия Кравченко, который выступил против оглашения фамилий засекреченных свидетелей, находящихся под государственной защитой, и сделал устное заявление о преступлении, попросив внести его в протокол судебного заседания.

Также “по своему внутреннему убеждению” она расценила “как нарушение порядка в судебном заседании” и заявленный мною отвод судье Зюзиной, и ходатайство Золотарёва М.Ю. о допуске меня к участию в данном уголовном деле, как потерпевшего и стороны по уголовному делу.

После удаления из зала суда меня и моих представителей, судья Зюзина не разрешила вопрос об обеспечении моих прав, как потерпевшего, гарантированные уголовно-процессуальным законом, в том числе на квалифицированную юридическую помощь, тем самым ограничив меня в правах и фактически признав приоритет прав подсудимого А.В. Каширина над моим правом потерпевшего.

В своём обращении от 28 сентября 2017 года я указал, что судью Зюзину трудно заподозрить в незнании норм уголовно-процессуального закона и незнании последствий для неё за рассекречивание анкетных данных свидетелей обвинения, чьи показания положены в основу предъявленного Каширину обвинения.

Следовательно, открытое и публичное попрание судьёй закона в открытом судебном процессе в присутствии свидетелей и допущенные ею вышеперечисленные существенные нарушения уголовно-процессуального закона в отношении меня и моих представителей, с моей точки зрения, доказывают, что судья Зюзина заручилась поддержкой вышестоящих судей и должностных лиц от какого-либо преследования за развал уголовного дела.

Таким образом, принцип равенства всех перед законом и судом, закреплённый в статье 19 (части 1 и 2) Конституции РФ и предусмотренные статьями 243 и 244 УПК РФ цели обеспечения принципа состязательности и равенства сторон в судебном процессе являются фикцией по отношению к “внутренней убеждённости” судьи Зюзиной в своей безнаказанности интерпретировать уголовно-процессуальный закон по своему усмотрению - тем белее, если такая убеждённость вытекает из позиции руководства как Центрального районного суда Калининграда, так и Калининградского областного суда.

Это подтверждается тем, что после опубликования в сети интернет на информационных ресурсах (сайтах) “Новый Калининград” (newkaliningrad.ru), “РуГрад” (rugrad.eu) сведений об удалении меня и моих представителей из судебного процесса, 29 сентября 2017 года на сайте Центрального районного суда Калининграда была размещена информация о ходе судебного заседания по уголовному делу в отношении Каширина.

В данном официальном сообщении Центрального районного суда Калининграда указывается, что “сделанные Кравченко В.П. заявление о преступлении, совершённом, по его мнению, судьёй Зюзиной М.В. и прокурором Семыкиной Н.С., являются непроцессуальным воздействием на суд и прокурора, и расцениваются как нарушение порядка в судебном заседании”.

Аналогичную позицию занял Калининградский областной суд, представители пресс-службы которого дали такие же пояснения журналистам информационного интернет-ресурса “Новый Калининград”.

Поскольку ни я, ни мои представители не давали пояснений о ходе судебного разбирательства руководству Центрального районного и Калининградского областного судов, то изложенная на сайтах судов правовая позиция, совпадающая с мнением судьи Зюзиной, подтверждает мою уверенность, что удаление меня и моих представителей из процесса было заранее согласовано судьёй Зюзиной с руководством Центрального районного и областного судов, и повлияло на её деятельность по отправлению правосудия в настоящем уголовном деле.

Таким образом, выраженная пресс-службами указанных судов правовая позиция, что предусмотренное уголовно-процессуальным законом право участвующих в деле лиц делать устные заявления о преступлении, которым воспользовался Кравченко В.П., право заявлять отвод судье, которым воспользовался я лично, право заявлять ходатайство о допуске к участию в деле в качестве потерпевшего, которым воспользовался Золотарев М.Ю., являются “непроцессуальным воздействием на суд и прокурора” и расцениваются как “нарушение порядка в судебном заседании”, противоречит, закреплённому 120-й статьёй Конституции РФ, а также в ст. 9 Федерального закона от 26 июня 1992 г. №3132-1 “О статусе судей в Российской Федерации” принципу независимости судей и подчинения их только закону.

Следовательно, сформулировав свою правовую позицию по толкованию нормы уголовно-процессуального закона и выразив её публично, Центральный районный суд Калининграда и Калининградский областной суд заранее, до вынесения судом первой инстанции приговора, фактически дали толкование норме права, которую применила судья Зюзина и придали ей правовой смысл.

Таким образом, в данном случае судьи апелляционной инстанции Калининградского областного суда не могут быть полностью беспристрастными и объективными в случае рассмотрения апелляционной жалобы на будущий приговор, который вынесет судья Зюзина М.В. по данному делу в отношении подсудимого Каширина А.В., поскольку оказываются связанными с уже выраженной публично правовой позицией Калининградского областного суда.

В силу указанных вновь открывшихся обстоятельств, установленная законом подсудность должна быть изменена, поскольку мне, как пострадавшему, не гарантируется предусмотренное Конституцией РФ право на справедливое судебное разбирательство в Калининградском областном суде.

Данная ситуация, на мой взгляд, требует Вашего вмешательства ещё и потому, что обозначилась проблема, когда определённым образом замотивированный судья - для удаления из процесса неугодного потерпевшего и его представителей - истолковывает в свою пользу процессуальную норму и далее ведёт процесс по своему усмотрению, не разрешив вопрос о правах удалённого потерпевшего.

При этом, как в настоящем случае, выписки из протокола удалённым из процесса лицам не предоставляются, и ни я, ни мои представители не можем знать, какие показания давали свидетели, какую позицию занимает участвующий в деле прокурор, и не можем сформировать свою позицию по поддержанию обвинения.

По существу изложенного, прошу Вас, Владимир Владимирович, реализовать свою функцию, как гаранта обеспечения прав и свобод человека и гражданина, закреплённых Конституцией РФ, и взять под личный контроль разбирательство по настоящему делу, а также дать соответствующее поручение по внесению в действующее законодательство поправок, которые гарантировали бы участие потерпевшего и его представителей в судебном разбирательстве - независимо от отношения к ним судьи.

14 октября 2017 года