«Заниматься реставрацией старинного автомобиля в СССР было делом абсолютно немыслимым. Любого, кто восстановит раритет, по советским законам можно было сажать за решетку минимум лет на 10…»

Майкл Кентский, британский принц, член королевской семьи

(Из выступления на встрече с президентом Путиным

20 июня 2004 года в Москве)

Распилить за 55 секунд…

- Тринадцать… четырнадцать… пятнадцать…, - отсчитываю про себя и украдкой поглядываю на единственное освещенное окно дачи. Там, по моим наблюдениям, дежурит охранник.

В утреннем морозном воздухе отчетливо слышен шум приближающейся электрички.

Она все ближе и ближе. Я прячусь за старым покосившимся забором и продолжаю считать… Электричка два раза гудит и останавливается на станции. На несколько секунд воцаряется полная тишина. Потом снова гудок - и электричка уходит в сторону Выборга.

- тридцать… тридцать один… тридцать два…

Через десять секунд шум поезда окончательно смолкает, и в курортном городке Комарово все снова замирает. Итак, в запасе у меня 55 секунд. За это время мне надо успеть отпилить две заржавевшие гайки. Иначе вожделенную деталь с кузова машины не снять. Полусгнившая, разбитая легковушка стоит на территории дачи. И если я начну пилить прямо сейчас, залает собака и разбудит охрану. Тогда мне не поздоровится.

Смотрю на часы. Следующий поезд - без четверти шесть. Значит, сидеть в укрытии еще минут 20. А холод-то какой!

10 лет тюрьмы

Все началось 4 года назад. Тогда я купил у пенсионера Владимира Гавриловича Зайцева развалюху 1937 года под названием «Эмка» ГАЗ М-1. И, конечно, не мог даже предположить, что вскоре мне придется сидеть в засаде у дачи в Комарово, чтобы вот таким воровским способом достать никому не нужную ржавую железку. Как тут не вспомнить принца Майкла Кентского. Хотя СССР и в помине нет, но мало что изменилось. Россия есть Россия.

Зеленое чудовище

- Чудовище! - обалдело смотрел на мою облезлую грязно-зеленую «Эмку» дежурный по автопарку в/ч 45800 прапорщик Дима Федорюк. - Это же надо! Такую рухлядь за тысячу километров припереть!

«Эмку» я купил в Ленинграде в августе 1991 года. Нанял грузовик и на нем привез свое «сокровище» в Балтийск. В то время я жил на Балтийской косе. Весь автотранспорт переправлялся через пролив на плашкоуте - малом десантном корабле.

Я приехал в воскресенье, а по выходным плашкоут не ходил. Как быть? Командир зенитно-ракетной части подполковник Артозей разрешил оставить машину на территории автопарка, до понедельника. Однако водитель грузовика ждать еще сутки на захотел, развернулся и уехал. Так что добираться до гавани, где причаливал плашкоут, мне предстояло на моем «сокровище». Но вот беда - тормозов у «Эмки» нет. И с рулевым - проблема. Колеса поворачивались лишь налево. Направо - ни в какую. К тому на машине не работали стоп-сигналы, габаритки и поворотники. Исправно действовал только клаксон.

Клаксон и Гаврилыч

Я пришел в автопарк с первыми лучами солнца. Надо было спешить, чтобы как можно раньше приехать в гавань и занять очередь на погрузку.

Выезжаю из части. Долго жду у ворот, пока выйдет дневальный и отомкнет замок. Заснули все там, что ли? Сигналю. Раз, два… На третий раз клаксон замолчал. Как, оказалось, сгорел. Потом я выяснил, что он был рассчитан на 6 вольт, а «добрый» Гаврилыч поставил на машину 12-вольтовую батарею.

«Хорошее начало, - думаю. - Как же я теперь по городу поеду?»

Я постарался все предусмотреть и еще накануне посчитал, сколько надо сделать поворотов, чтобы доехать до гавани.

Оказалось, четыре налево. И два - направо. Как же я их сделаю?

Медленно подъезжаю к перекрестку улиц Ленина и Садовой. Ну вот, первое серьезное испытание. Дорога здесь идет под уклон. А мне - поворачивать. Не дай бог, встречная машина. Или зазевавшийся пешеход. Притормозить не смогу! Ничего, обошлось…

При въезде в гавань меня остановил матрос - дежурный по КПП.

- Куда едете?

Объясняю, что на переправу.

- Вот на этом? - матрос недоверчиво посмотрел на машину, затем на мои майорские погоны. Ни специального пропуска на военный объект, ни номерных знаков на машине не было. Из дежурки вышел мичман, сочувственно вздохнул. И меня пропустили.

«Я без тормозов!»

- Первым заходит «КамАЗ». Потом - драндулет! - объявляет по матюгальнику командир плашкоута.

- Нет! - кричу я. - Первым поеду я, у меня тормозов нет.

Водитель «КамАЗа» согласно кивает, поудобнее устраиваясь на сиденье - сейчас он увидит смертельный номер. На плашкоуте возят бронетранспортеры и танки. Для легковушек - это настоящая западня.

Итак, я съезжаю по бетонному спуску - прямо в воду. Иначе не добраться до крутой аппарели, которая ведет в трюм плашкоута. Тихонько погружаюсь в воду. Все ниже и ниже. Кажется, сейчас мотор захлебнется! Жму на газ - и о, чудо! - машина вскарабкивается на борт корабля. Однако в самый решающий момент колеса забуксовали. Лысая резина проскальзывает на мокрой аппарели.

Третья попытка

- Газу! Газу давай! - орет в матюгальник капитан. - Не тяни резину!

Задним ходом съезжаю в воду. Опять пытаюсь заехать на плашкоут. Бесполезно.

Третья попытка. Беру разгон побольше - машина заезжает на самый верх, переваливается на другую сторону борта и уже не может остановиться. Тормозов-то нет!

«Эмка» летит в темное нутро корабля. Я инстинктивно жму до отказа педаль неработающего тормоза. Изо всех сил тяну на себя рычаг ручника. Надеюсь на чудо.

Чуда не произошло. Последнее, что я запомнил, расширенные от ужаса глаза капитана и серая стенка трюма.

Душегубка

…Оглушительный грохот. Головой ударяюсь о лобовое стекло.

Когда я выбрался из машины, наткнулся на усатого механика. Он жутко матерился. На своей «Эмке» я едва не пробил переборку в машинное отделение. Сварные швы в двух местах лопнули. А у «Эмки» лишь бампер слегка помялся. Удивительно, но даже радиатор не потек.

- Умели же раньше делать! - с восхищением разглядывает мой раритет водитель «КамАЗа».

- Ты нас чуть не потопил! - продолжал брызгать слюной капитан плашкоута.

Когда мы наконец добрались до косы, самостоятельно выехать из трюма я уже не смог. Мою машину вытаскивали «КамАЗом». На аппарели «Эмка» зацепилась днищем за торчащую проушину. Помялся глушитель, выхлопную трубу вырвало с мясом, треснул чугунный выпускной коллектор… Но несмотря на все приключения, машина на берегу завелась!

Ура! Я на Балтийской косе! Оставшиеся пять километров от пирса до дома я доехал без особых приключений. Не считая того, что весь дым из лопнувшего коллектора прямиком шел в салон. Душегубка!

Гиблое место

- Я знаю одно место на Карельском перешейке. Так там еще со времен советско-финской войны лежит взорванная легковая машина, - интриговал меня знакомый, участник группы «Поиск», только что вернувшийся из очередной экспедиции.

Он мне объяснил, что остов легковушки сильно поврежден, но по всем признакам - это советская «Эмка». Некоторые детали с нее можно снять и реставрировать.

- От небольшого полустанка пять километров по просеке, потом полтора километра на северо-запад через еловый лес, - объяснял мне «поисковик». - Затем через топкие болота к урочищу Килолайнен. Но идти туда не советую - гиблое место…

Совета я не послушал. На следующий год, во время очередного отпуска, мы со старым школьным товарищем Андреем Якобсоном отправились в экспедицию.

Проплутав по Карельским лесам два дня, наконец, вышли в указанное место. Действительно, это была «Эмка». И некоторые ее части оказались вполне пригодны для реставрации. А на переднем бампере даже сохранилась хромировка.

Погрузив на себя почти 40 кило «антикварного железа», мы чуть было не утонули в трясине. После зарядивших в июле дождей болото превратилось в настоящую топь. Наиболее массивные находки пришлось оставить на месте. В том числе и бампер.

Вернулись мы туда лишь спустя полгода. Несколько километров брели по пояс в снегу, едва не отморозили ноги. Отогревались спиртом. Но ценные находки вывезли.

Джентльмены удачи

Задние двери для «Эмки» мне удалось найти у одного садовода под Санкт-Петербургом.

- Сколько я за них должен, - спрашиваю. И втайне надеюсь, что дед не заломит заоблачную цену.

- Да ничего не должен, - к моей великой радости отвечает садовод. - Тебе надо разобрать только во-от ту кучу бревен и досок. Под ними и лежат твои дверцы...

Смотрю на кучу. Да это - настоящая гора. Ситуация, прямо как в «Джентльменах удачи»: перетащите чугунные радиаторы и заберите деньги из тумбочки. Правда, «джентльменов» было четверо. А я - один.

Вначале думал, что справлюсь за полдня. Но доски и бревна были уложены, наверное, лет 30 назад. И чтобы их не растащили соседи, рачительный хозяин сбил древесину гвоздями и металлическими скобами. Ох, и намучился я с ними!

Кроме того, пенсионер попросил меня все разнести: бревна - отдельно, доски - отдельно. А деревянные щиты - отволочь в дальний угол участка. Эти щиты меня вконец доконали.

Двери в мешке

К исходу второго дня я с задачей справился и, действительно, обнаружил две автомобильные двери.

- Еще в 1965-м я облил их «отработкой». Поэтому они и сохранились, - пояснял пенсионер, - не сгнили.

На дверях ни ржавчинки, ни вмятинки. Только зеленая краска потрескалась и местами облупилась. Под ней - родная черная эмаль. Двери я протер керосином, чтобы удалить масло. Потом завернул в мешковину и ухитрился провезти их в купейном вагоне скорого поезда «С.-Петербург-Калининград».

…Через две недели я привел двери в полный порядок, загрунтовал и поставил на «Эмку». Подошли как родные…

Три литра спирта

Некоторые детали на моей машине оказались в таком плачевном состоянии, что, казалось, их никогда не восстановить. Например, облицовка радиатора. Вся помятая, частично сгнила, а некоторые ее секции - просто вырваны с мясом. Решетка была отштампована из стального листа-миллиметровки. Как ее реставрировать?

Вначале я нашел подходящий лист металла, расчертил его и стал выпиливать ножовкой. Когда все было готово, обратился к самому опытному газосварщику на Балтийской косе - Жене Черняге, и он с точностью ювелира вварил куски металла в облицовку радиатора. Сварные швы я обработал турбинкой. А потом стал наводить справки, где можно отхромировать облицовку. Оказалось, на военном заводе в Люблино. За эту операцию я расплатился твердой для военных валютой - 3-литровой банкой спирта. Чтобы пронести изделие через проходную, мастер гальванического цеха засунул облицовку под бушлат как кольчугу. Вохровцы, стоявшие на КПП с карабинами наперевес, ничего не заподозрили. Обошлось…

По технологии «С-300»

Сам радиатор я нашел у одного старика на чердаке. Но дед уперся, и ни в какую отдавать запчасть не хотел. Наконец, согласился обменять радиатор на новый аккумулятор для своей машины.

Шел 1992 год. Аккумулятор купить было так же сложно, как и в советские времена. Вдобавок и стоил немало - по ценам того времени он обошелся мне в полторы месячные зарплаты.

Обмен состоялся. Но, как выяснилось позже, радиатор оказался не «эмочный», а от ГАЗ М-11. Так что пришлось над ним поколдовать. И не один день. Мне согласился помочь Александр Кашников - комбат стартовой батареи дивизиона ПВО С-300, где я тогда служил. Кашников - настоящий кудесник по части пайки.

И новая проблема - как поставить радиатор на машину? Крепежных штанг я достать не мог. А изготовить самодельные никак не получалось. Кроме того, к этим самым штангам крепился не только радиатор, но и «морда» с облицовкой.

С их помощью регулировались зазоры капота. Короче, архиважная деталь в моей машине.

Железо композитора

- В курортном поселке Комарово, на берегу Финского залива, возле дачи композитора Соловьева-Седого стоит полуразобранная «Эмка», - как-то услышал я от умельца-реставратора. Якобы на «соловьевской» машине сохранились эти самые дефицитные штанги.

Я не поленился, поехал в Комарово и разыскал дачу. Она стояла в старом заросшем парке. Кругом - кучи мусора. В глубине я заметил груду ржавого металла. Неужели это и есть бывший автомобиль великого композитора?

У соседей я узнал, что правнуки Соловьева-Седого сдали дачу каким-то подозрительным субъектам. Когда попытался встретиться с главным из них, получил решительный отказ. И дело было не в машине. Просто «братки» не хотели «светиться». Оставалось одно - пробраться на дачу и внаглую снять штанги. Машину-то все равно уже выкинули…

Вот только крепления намертво приржавели - и «прикипевшие» гайки можно было только отпилить. Но как? Дачу сторожит собака, а «братки» запросто могут подстрелить.

Поезд и ножовка

Комарово, 10 февраля 1995 года, 5 часов 45 минут.

Сышу гул приближающегося поезда. Беру в руки ножовку. Перестук колес нарастает. Можно пилить! Звук от ножовки растворяется в шуме электрички.

В то утро я снял-таки заветные штанги и благополучно доставил на Балтийскую косу. Установил на «Эмке». Они стоят на ней до сих пор.

Вымогатели

Чтобы полностью восстановить «Эмку», мне пришлось разобрать ее до винтика. Открутив 24 заржавевших болта, краном снял кузов. Потом два года он стоял укрытый брезентом на крыше гаража, пока я занимался рамой и ходовой. Рама насквозь проржавела и треснула в шести (!) местах. Так что пришлось делать ее чуть ли не заново. А вот отреставрировать крылья я не смог. От них почти ничего не осталось. Лишь дыры, заплаты да ржавчина. Поэтому в Петербурге за 400 долларов я приобрел еще одну полуразобранную «Эмку». Исключительно из-за крыльев и всякой мелочевки.

Подножки мне пришлось изготовить самостоятельно, из старого капота армейского «КрАЗа».

Задняя часть на моей машине была сильно деформирована и перекошена - даже двери толком не закрывались. Поэтому со второй машины я турбинкой вырезал заднюю стенку, упаковал ее и отправил из Санкт-Петербурга в Калининград в багажном вагоне. Калининградские таможенники на Южном вокзале пытались заставить меня растаможивать этот фрагмент: мол, это ТОВАР. Взятку вымогали.

…За 10 лет я привел машину в более-менее приличное состояние.

Маниакальная идея

Подобрать цвет обивки салона, достать хорошие резиновые уплотнители стекол я не смог. Поэтому интерьер машины до конца не восстановлен. Не разобрался я пока и с проводкой. Но машину, даже в таком состоянии, у меня постоянно пытались купить. Причем, совершенно разные люди. А для некоторых моя «Эмка» стала просто маниакальной идеей…

Конечно, я не собираюсь продавать свой раритет, в который вложил столько сил и труда. За многие годы я просто прикипел душой к этой машине. Но иногда мне делали такие предложения, от которых невозможно было отказаться. Но в самый последний момент происходило нечто такое, что путало карты всех моих покупателей. И всякий раз машина оставалась у меня. Иногда мне кажется, что «Эмка» сама распоряжается своей судьбой. А заодно и моей. Она сама выбирает, с кем хочет быть, а с кем - нет.

Мечта вице-губернатора

Однажды мне позвонил незнакомец, назвавшийся представителем вице-губернатора Пирогова. Он предложил в обмен на мою «Эмку» довольно свежий 124-й «Мерседес». Буквально через неделю вице-губернатор ушел в отставку. Потом звонил человек от другого вице-губернатора. Я даже не успел отказать ему, как и этот… перестал быть вице-губернатором.

Как-то раз я получил письмо из Парижа от знаменитого российского хоккеиста. Как он узнал о моей машине - загадка. Завершил спортсмен свое послание довольно странно: «Эмочку» хочу! Пожалуйста…»

Интерес к моей машине понятен. Единственная в Калининградской области «Эмка», с интересной историей и родословной. Кроме того, с оригинальными мотором, шасси и даже приборами на торпедо.

Пропавший адвокат

…И вот однажды я решился - дал согласие на продажу «Эмки». Сам не знаю, как это произошло. Покупатель - адвокат из Екатеринбурга. Опасаясь, как бы я не передумал или не продал машину кому другому, он для верности накинул немалую сумму, перевел на мой счет деньги и… пропал. Прошел год, а о нем ни слуху, ни духу. Мистика какая-то. Может, действительно, эта «Эмка» сама выбирает хозяев.