Да, наша сегодняшняя “прогулка” - по Кёнигсбергу феминисток.

Не бреет подмышек

Часто можно услышать (и не только от мужчин!), что феминистка - это женщина-неудачница. Она или уродлива, или непроходимо глупа, или капризна, или фригидна, или не бреет подмышек, или всё это сразу - и поэтому мужчины обходят её стороной. А она мстит им за это. Или она вообще лесбиянка и ненавидит всех, у кого бугрится спереди в штанах.

Но такая трактовка понятия чрезмерно - и провокационно! - упрощена. Ибо первыми феминист­ками были... образованные и привлекательные женщины. Осознав в конце XIX века, что “занимают угнетённое положение в обществе, в центре которого стоит МУЖЧИНА”, они начали бороться за свои права.

И если в Англии респектабельные, элегантно одетые леди (сплошь в белых платьях особого фасона и модных шляпках) устраивали демонстрации, приковывали себя цепями к воротам, громили витрины магазинов, садились на рельсы, блокируя движение поездов, стояли на улицах с плакатами, то в Германии всё было иначе. Ибо здешний феминизм вступал в активное противоречие с формулой, затверженной десятками поколений фройляйн и фрау: “Kinder, Kirchen, Kuche”. Этой формуле подчинялись все - от крестьянки до венценосной особы.

Cынок герцога

Мария Элеонора Юлих-Клевская, старшая дочь герцога Вильгельма фон Юлих-Клев­ского и Марии (дочери австрийского короля Фердинанда II), она в свой черёд была выдана за Фридриха Альберта, слабоумного сына герцога Альбрехта. Ей шёл двадцать второй год, ему - только исполнилось 18. Её родители, давая согласие на брак, не скрывали своих надежд на то, что болезненный Фридрих Альберт умрёт, не успев оставить наследника мужского пола, - и тогда во владение Восточной Пруссией вступит младший брат Марии Иоганн Вильгельм.

Свадьбу сыграли в 1573 году - в замке Фишхаузен (в нынешнем Приморске). И вплоть до своей смерти в 1608 году Мария Элеонора хранила верность несчастному мужу, сидя в Фишхаузене практически безвылазно (один раз выехали в Тапиау, чтобы переждать вспышку чумы).

Мужа она не любила. Боялась его странностей - и вынуждена была с ними мириться (так, он засыпал лишь в специальной кровати, подвешенной на двух балках, как огромная колыбель).

Обжора и бабник

Периодически муж вспоминал о своих супружеских обязанностях - и Мария Элеонора родила семь детей. Сыновья её умерли во младенчестве, а дочери... повторили материнскую судьбу. Регент Фридриха Альберта женил своего старшего сына, Иоганна Сигизмунда, на Анне, старшей дочери Марии Элеоноры.

Анна была воспитана в лютеран­ской вере, Иоганн Сигизмунд - кальвинист. Но религиозные разногласия были ещё “цветочками”: Иоганн Сигизмунд волочился за каждой юбкой, пил “в три горла”, предавался обжорству - и растолстел настолько, что не мог ходить. А когда его разбил инсульт (случился апоплексический удар, как говорили тогда), он четыре года пролежал в постели как огромный, дурно пахнущий ком теста...

Анна, ненавидевшая его всю свою жизнь, терпеливо ухаживала за мужем. Несла свой крест покорно и безропотно. Как учили.

Неуёмное желание секса

А одной из её сестёр повезло и того меньше: на ней женился сам папенькин регент. Ей было 20. Ему - почти шестьдесят. У него были гнилые зубы, ужасный запах изо рта - и не по годам неуёмное желание секса...

Результат принесённых в жертву политике женских жизней известен - было основано Бранденбурго-Прусское государство, правителем которого стал-таки младший брат Марии Элеоноры.

Ещё один характерный пример: Гертруда Меллерин (1637-1705), жена профессора Альбертины Мюллера. Поэтесса, чей талант был так велик, что её похоронили в Кафедральном соборе на средства первого короля Пруссии.

Гертруда написала около двадцати текстов. Почти все они стали затем народными песнями. Больше она не успела, ибо была матерью ДЕСЯТИ (!) детей. А также прекрасной хозяйкой, чьи рождественские штрудели славились в профессор­ских кругах Альбертины гораздо больше, чем её же стихи. И её это нисколько не раздражало. Напротив, именно умение готовить и вообще вести хозяйство она считала своим главным достоинством.

Пирожки с перцем

Как, собственно, и Каролина Гердер, жена великого философа, утончённая, прекрасно музицирующая... Когда философ Гердер гостил в Веймаре у Гёте, она (хорошо знавшая поэзию Гёте!) каждый вечер писала мужу письма примерно такого содержания:

“Вильгельм порадовал меня своими двумя рисунками... Луиза будет писать тебе в следующий раз, т.к. она съела слишком много пирожков с перцем и теперь мучается животом. Август переводит греческие басни... Аппетит у детей хороший, по утрам пьют кофе-какао, что также способствует их здоровью”.

...Нет, конечно, женщины Восточной Пруссии необязательно были клушами, сосредоточенными исключительно на “трёх К”. К примеру, некая фрау Вестфаль, вдова, работавшая некогда у швейцарца Несслефа, стала весьма успешным предпринимателем: именно она учредила фирму “Молочная изба” и наладила производство знаменитого Тильзитского сыра.

Орден королевы

О королеве Луизе и говорить не приходится. Как и о тех дамах, которых в Восточной Пруссии награждали орденом королевы Луизы - золотым или серебряным крестом с чёрной эмалью и буквой “L” на голубом щите. Они достойно проявляли себя в самых разных областях - чаще всего, в благотворительной деятельности.

Как Паулина Бон, жена врача Альберта Генриха Бона. Она учредила Союз по уходу за бедными и больными в Кёнигсберге, Общество по народному питанию и Школы повышения квалификации по ведению домашнего хозяйства. Однако всё это делалось как бы “в рамках мужского мира”. От мужчин в данном случае требовались понимание и финансовая поддержка - но не предоставление РАВНЫХ прав.

Знаменитый Теодор Готтлиб фон Гиппель, с публикации книги которого “Об улучшении гражданского положения женщины”, собственно, и началась история феминистской мысли в Германии, не зря писал:

“Обеспечить женщинам равные права должны просвещённые мужчины, поскольку женщинам внушили, что они неспособны к независимой политической деятельности”.

В семье еврея

Одной из первых РЕАЛЬНЫХ феминисток Германии вполне можно назвать Фанни Левальд (1811-1889). И привёл её на путь борьбы “просвещённый мужчина”.

...Фанни родилась в Кёнигсберге в семье еврея-торговца Давида Маркуса и его жены Ципоры.

У неё было пять сестёр и два брата, и жили Маркусы в Кнайпхофе, в трёхэтажном доме на улице Бродбенкенштрассе (сейчас не существует, находилась на Острове).

Фанни училась в частной школе Ульриха, которую посещали еврейские дети из неортодоксальных семей. Но когда Фанни исполнилось 13 лет, школа закрылась. Девочку оставили дома - и мать начала готовить её к предстоящему замужеству, обучая тонкостям ведения домашнего хозяйства. Только Фанни не увлекалась ни готовкой, ни рукоделием. Ей нравилось ЧИТАТЬ. И общаться с интересными, образованными людьми.

В одного из них - студента теологического факультета Леопольда Бока - она влюбилась. Её не смутило то, что Леопольд был сыном католиче­ского священника - она была готова ради любви и брака принять христианство. Но отец Фанни прогнал Леопольда, явившегося к нему просить руки девушки, а ей запретил даже упоминать его имя.

Влюбиться в кузена

Вскоре Леопольд заболел и умер.

Фанни винила в случившемся себя. Опасаясь за её здоровье, отец отправил дочь путешествовать по Европе. К тому времени папенька сменил фамилию “Маркус” на “Левальд” - из коммерческих соображений: его кузен, хорошо раскрутивший торговлю, был Левальдом, и они решили вместе развивать “семейную фирму”.

В Бреслау Фанни встретила своего кузена Хайнриха Симона. Он был крупно оштрафован из-за дуэли и поэтому вынужден продать поместье. Кроме того, его, юриста, на время отстранили от практики.

Симон был в ярости. Он пылко рассуждал о свободе, о женской эмансипации... Фанни влюбилась в него и увлеклась его идеями. Увы, кузен интересовался политикой - и совсем другой женщиной. Фанни вернулась в Кёнигсберг с разбитым сердцем - но с головой, наполненной совсем новыми для неё мысл

ями.

Бог послал тебе счастье

Фанни начала писать. Сначала - что-то вроде корреспонденций. Так, она образно и эмоционально описала приезд в Кёнигсберг короля Фридриха Вильгельма IV и отослала материал в редакцию газеты.

Текст был опубликован, Фанни получила гонорар - и бесплатный совет отца в придачу: “Бог послал тебе счастье, но никому не говори о своём писательстве”.

Так она и сделала: стала писать романы под псевдонимами. Один из них - “Женни” - получил широкую известность, в т.ч. и в России. Героиня романа - еврейка, обратившаяся в христианство ради вступления в брак, - страдает и из-за “кризиса веры”, и из-за того, что семья мужа считает её “слишком просвещённой”. Брак её в результате распадается, а она сама в финале романа умирает.

Над судьбой Женни горько рыдали многие будущие “эмансипе” во всех странах Европы.

Фанни переехала в Берлин, где в её литературно-политическом салоне бывали Генрих Гейне, Ференц Лист, Фердинанд Лассаль и другие VIP-персоны тогдашней столицы Германии.

Рахель - жена дипломата

В сущности, её салон стал продолжением того, что создала несколько ранее другая “эмансипе” - Рахель Фарнхаген фон Энзе. Крещёная еврейка, в 40 лет вышедшая замуж за прусского дипломата Августа Фарнхагена фон Энзе, который был её моложе на четырнадцать лет. Рахель была убеждённейшей феминисткой- а супруг её всячески поддерживал.

Кстати, Август Фарнхаген фон Энзе и помог Фанни Левальд “вписаться” в берлинские политические и литературные круги.

В 1845 году, отдыхая в Италии, Фанни познакомилась с писателем Адольфом Штаром. Почти девять лет они состояли в “тайной связи” (так именовался тогда гражданский брак), но в 1854-м сыграли свадьбу, чтобы “покончить с двусмысленностью положения”. Им-то обоим было всё равно, но не хотелось рисковать репутацией салона.

Фанни Левальд умерла в 1889 году. Интересно, что один из её знаменитых афоризмов “Истина часто бывает настолько проста, что в неё не верят...” вдохновил создателей сериала “Секретные материалы” на слоган: “Истина где-то рядом”. То есть даже в “X-files” есть “кёниг­сбергский след”!

Ахматова на иврите

Ещё одна известная феминистка, родившаяся в Кёнигсберге - Лея Гольдберг (1911-1970). Классик израильской литературы, которую называли “Ахматова на иврите”, потому что в её стихах звучит преимущественно тема женского одиночества - свои первые стихи она написала по-русски (на этом языке общались между собой у неё дома). Уехав вовремя в Тель-Авив, она перевела на иврит “Войну и мир” Толстого, рассказы Чехова - и роман “Женни” Фанни Левальд.

В начале ХХ века идея феминизма привлекала всё больше сторонников. Женщины активно боролись за “место под солнцем”. Такие “идеальные фрау”, как, например, Иоганна Амброзиус, жена крестьянина, которая писала проникновенные стихи о природе, собственными руками возделывая клочок земли в Гросс-Веременинкен около Ласденена (нынешний Краснознаменск) - были уже “не в тренде”.

Сабина и паралич

Другое дело - Ида фон Кортуфляйн, возглавившая женское движение и откр

ывающая женские школы по всей Пруссии. В 1912 году она открыла первую такую школу в Метгеттене (ныне пос. А. Космодемьянского).

Или Аннемари Раймер, жена главврача больницы в Тапиау (Гвардейске). Её муж, посмотрев фильм про катастрофу на железной дороге, испугался и купил “Опель”. Аннемари стала первой женщиной в Германии, получившей водительские права!

Или Сабина Хорн, дочь кёнигсбергского аптекаря, из-за спазматического паралича всю жизнь проведшая в инвалидной коляске - и написавшая несколько очень смелых и жёстких книг (например, “Встреча сидящей в инвалидной коляске с окружающим миром”).

Рожать солдат

Впрочем, набрать обороты феминистское движение в Германии не успело: помешала первая мировая война. Потом - Версальский мир, голод, инфляция... В стране, потерявшей миллион с лишним мужчин, женщине было не до борьбы за свои права. Как и в России, ей хотелось, чтобы мужчина в её жизни ПРОСТО БЫЛ. Без рук, без ног... какой угодно. Главное - не в могиле.

А когда схлынула послевоенная тоска - началось предвоенное время. Женщина в нацистской Германии должна была подставить в формулу “трёх К” большую букву “Ф”: фюрер! И забыв о притязаниях на права, выполнять свою главную обязанность - рожать солдат Рейху. Но это уже другая история.

Ну а отношение к феминисткам в наши дни по-прежнему неоднозначно. Может, ещё и потому, что право женщины заколачивать сваи и укладывать шпалы теперь уже в Калининграде особо-то никогда и не оспаривалось? Как и и равное с мужчинами право приносить свою жизнь на алтарь служения государству.

Что ж, “прогулки” - продолжаются.

Д. Якшина