Наша сегодняшняя “прогулка” - по Кёнигсбергу женских страданий.

Мыла ноги, пока не убил

На Руси испокон веков мужья нещадно колотили жён. Поколоченных утешали: мол, бьёт - значит, любит. Но тумаки как проявление “любви” доставались отнюдь не только русским бабам. Немкам тоже влетало, да ещё как! Да и жёнам пруссов мало не казалось.

Во-первых, пруссы практиковали многожёнство. Во-вторых, единственный день, когда женщину допускали к одному с мужчинами столу, был днём её свадьбы. После чего она должна была покорно прислуживать мужу, стараясь при этом особенно не “отсвечивать”.

В-третьих, прусс мог продать свою жену или выменять на неё пару коз, или оставить её в наследство сыну (рождённому другой женщиной), или убить, если почему-то сильно того захотелось. Прусская женщина к своей судьбе относилась с философ­ским смирением - хотя характером могла обладать боевым.

“Так велят боги”, - считала она, и покорно мыла мужу ноги, и сносила все колотушки без малейшего ропота.

Лицо в синяках

Немецкие колонизаторы Пруссии со своими жёнами и дочерьми тоже не церемонились. Жизнь-то была не сахар. А в такой ситуации съездить в ухо тому, кто слабее - чем не релакс?

Известна легенда о Катарине из знатного рода Арнов. Она полюбила молодого человека, который очень не нравился её родителям. Когда возлюбленный ушёл воевать (с поляками или шведами, не суть важно), отец попытался выдать Катарину замуж за “правильного” жениха.

Дочь категорически отказывалась - и папенька избивал её так, что “руки её сплошь посинели, а волосы казались белыми на фоне покрытого синяками лица”. В итоге Катарина, успевшая получить неплохое наследство от деда, сбежала от отца и истратила все свои деньги на строительство церкви.

Затем девушка заперлась в высокой церковной башне - и стала ждать своего возлюбленного. Но он не вернулся.

Катерина из Арнау

Отец Катарины попытался вернуть дочь домой силой - но на защиту её встал священник. Спорить с Богом своенравный родитель не решился. Катарина прожила остаток жизни отшельницей, проводя дни свои в безустанных молитвах и покидая башню лишь для того, чтобы помогать бедным. Особое покровительство она оказывала женщинам, пострадавшим от рук отцов, мужей или братьев.

Впоследствии место, где жила Катерина - Арнау (ныне пос. Родники), почиталось в народе священным. А саму её фактически отождествили со св. Катариной - жившей в начале первого тысячелетия от Рождества Христова в Египте и принявшей мученическую смерть за веру.

Катерина египетская считалась культовой фигурой в Тевтонском ордене - ну а в народе, молясь св. Катерине, чаще всего имели в виду ту, что жила в Арнау... По крайней мере, именно ей молилась Луиза Градо, чья история жизни вполне могла бы послужить основой для любовного романа.

Беременную бил в живот

Луиза очень рано была выдана замуж за вахмистра гусарского полка Христиана Градо. Они прожили вместе десять лет - и все эти годы он бил её смертным боем.

Луиза родила пятерых детей, но трое умерли сразу после рождения- может, ещё и потому, что вахмистр Градо частенько, колотя супругу, норовил попасть по животу.

В 1758 году он пропал без вести. А когда Кёнигсберг заняли русские, на постой в дом Луизы определили поручика Ивана Григорьева. Русский офицер восстанавливал оборонительные сооружения. А в свободное время помогал Луизе держать в порядке её дом: укрепил и смазал навесы ворот, поправил карниз и дверную коробку...

Постепенно между Луизой и Иваном Григорьевым завязались отношения. А тут пришло известие о том, что Христиан Градо скончался где-то там в полевом лазарете “от трёх тяжёлых ран”. Григорьев предложил Луизе выйти за него замуж. И так он был спокоен, домовит и ласков, так ладили с ним дети, так непохож он был на буйного Христиана, что Луиза согласилась.

Арестовали после свадьбы

Луиза сменила веру, венчалась по православному обряду в русской церкви в Королевском замке, но... через десять дней после свадьбы Григорьева арестовали. За “незаконную женитьбу”.

Луиза (ставшая Анной) бросилась в ноги к начальнику Григорьева, кинулась за помощью к поручику Андрею Болотову - тот посоветовал Григорьеву написать “слёзную челобитную” императрице Елизавете Петровне.

Григорьев написал. Не пожалев красок, он передал в подробностях, как жила со своим покойным мужем Луиза. Расчёт был верен: императрица, прочитав, прослезилась. И тут же было решено: Григорьева срочно освободить и отправить в Санкт-Петербург, выдав ему прогонные деньги.

Анна-Луиза и дети отправились с ним. Её, конечно, пугала неведомая страна - но о прошлом своём она вспоминала с гораздо большим страхом...

Головой об стену

...Просвещённый XIX век отмечен “печатью жестокости” ничуть не меньше, чем предыдущие столетия. Так, воспитатель царских детей - немец из Кёнигсберга Ламс­дорф - бил будущего Николая I головой об стену, а венценосные родители этим не только не возмущались, но и поощряли мучителя.

Жену Пушкина, Натали Гончарову, в детстве гувернант­ка-немка била по щекам, воспитывая таким образом скромность.

Вся Европа внимала советам англичанки мисс Уолтер Смит, которая написала несколько брошюр о том, как следует воспитывать юную девушку. В основном, там говорилось о том, как и чем БИТЬ за разного рода провинности.

К примеру, мисс Уолтер Смит подробно разбирала вопрос: если девочка спросит у матери, что сегодня дадут на обед -достаточно ли за такую вольность оставить её без сладкого или надо вообще лишить еды на день, или лучше высечь её розгами?

Секла розгами

Мисс Смит предлагала также свои услуги тем, кто по каким-либо причинам не мог бить дочерей сам: она выезжала к клиенту на дом, захватив розги и кожаный ремешок. И с нескрываемым удовольствием пускала их в ход.

Мария Браузе, известный кёнигсбергский педагог - в её честь в 1924 году назовут частный обер-лицей для девушек на улице Нойе Даммгассе (сейчас это недалеко от ул. Краснооктябрьской, напротив школы №22). Мария вспоминала, что её саму воспитывали по “системе мисс Уолтер Смит”, и она с детства вынесла глубокое, непримиримое отвращение к любой форме насилия. Это, в сущности, и сделало её педагогом.

...Насилие в семье-тема во все времена довольно закрытая. Простолюдины не хвастались тем, что распускали руки - а знатные особы это тщательно скрывали. Но кое-какие сведения всё же сохранились.

Домашний тиран

Так, Карл Бэр, естествоиспытатель, основатель эмбриологии, географ, член Петербургской академии наук, долгое время жил в Кёнигсберге. Был назначен профессором зоологии Альбертины и стал организатором университетского зоологического музея.

Бэр был женат на жительнице Кёнигсберга Августе фон Медем, воспитывал шестерых детей и занимался благотворительностью. В “Автобиографии” он описал несколько ситуаций, с которыми ему пришлось столкнуться.

“В Кёнигсберге очень интересовались вопросами благотворительности. В газетах часто появлялись призывы жертвовать на пострадавших от пожара, наводнения и т.д., и всегда с благоприятным успехом <...> Я думал организовать благотворительное общество, куда все зажиточные жители могли направить свои добровольные взносы на бедных.

<...>Я был очень тронут настойчивыми письменными просьбами одного человека, который просил дать ему денег только на покупку лопаты и другого необходимого инструмента, чтобы он мог со строительных работ перейти на постройку шоссе.

Позднее я узнал, что этот человек посылал такие же письма и многим другим лицам и почти всегда получал желаемую помощь. Но... вместо того, чтобы пойти на постройку шоссе, он занимался перекопированием своего письма, которое оказалось весьма действенным средством. А это был крепкий, здоровый мужчина.

Кстати, он и впрямь покупал лопаты. Несколько штук, одну за другой. Ибо всякую предыдущую он ЛОМАЛ О СПИНУ СВОЕЙ ЖЕНЫ! Которая тщетно пыталась укрыться от него то у соседок, то в чуланчике собственного неказистого домишки.

Он извлекал жену из любого её укрытия и бил. И ничего с этим поделать было нельзя, ибо увещаний пастора он не слушал, а заступиться за бедную женщину было некому...”

Сворочена набок челюсть

Бэр вспоминал и о том, как созданное им благотворительное общество раздавало женщинам из бедных семей материал для работы на дому, а затем принимало и оплачивало изготовленные изделия.

Бэр поражался тому, как жестоко, но избирательно избивали несчастных женщин их мужья. Например, у кружевницы мог быть в кровь разбит рот, сворочена набок челюсть - но не тронуты глаза и руки (муж понимал, что ЭТИМ она зарабатывает). А, допустим, у прачки - заплыли оба подбитых глаза, но рот целёхонек. Иначе пар разъедал бы подсохшую корку и кровь закапала бы чужое бельё.

Генерал Кольмар фон дер Гольц

Знаменитым домашним тираном был и Кольмар фон дер Гольц, легендарный прусский генерал-фельдмаршал, чьим именем в Кёнигсберге была названа народная школа на Хабербергер Шульштрассе (ныне ул. Подполковника Половца).

Кольмар фон дер Гольц происходил из обедневшей дворянской семьи, жившей в Лабиау (Полесске). Окончив кадетский корпус, он начал быстро продвигаться по службе. Хорошо проявил себя во время австро-прусской и франко-прусской войн. Был направлен в Турцию, чтобы помочь союзнику Германии - Османской империи - реорганизовать армию.

Он сделал много (например, увеличил число юношей, обучающихся в турецких военных учебных заведениях, с 1.700 до 14.000 человек). В качестве военного консультанта при генеральном штабе османского султана обеспечил победу турок в войне с Грецией в 1897 году, за что получил высшее воинское звание Османской империи - мушир.

Наложница, плётка и яд

В Германии Кольмар фон дер Гольц прослыл персоной загадочной. Известно, что в отношениях с женщинами он (испорченный нравами, царившими при дворе турецкого султана) был груб, необуздан, любил пускать в ход кожаную плётку и знал, где можно оставить синяк без опасений, что его увидят посторонние. Свою жену (неофициальную) он заставлял носить прозрачные турецкие шальвары, ярко красить губы - и приучил её отзываться на свист, как собачонку.

В Германии Гольц-паша (как прозвали его на родине) вышел в отставку в звании генерал-фельдмаршала в 1911 году, но в 1914‑м его снова призвали на службу. Началась первая мировая война. Кольмар фон дер Гольц был назначен генерал-губернатором оккупированной Бельгии, но вскоре откомандирован в Турцию, где стал адъютантом султана Махмеда V...

В 1915 году Кольмар фон дер Гольц внезапно скончался. По официальной версии - от сыпного тифа. По неофициальной - от яда, которым “угостила” его одна из наложниц султана. Он несколько раз очень жестоко с нею обошёлся - и восточная красавица решила отомстить 72-летнему пруссаку, который слишком бурно вымещал на ней злость от своего полового бессилия...

Похоронен Гольц-паша (по его же завещанию) в Константинополе.

Государство и насилие

...В ХХ веке ситуация несколько изменилась. Мировая война позволила мужчинам выплеснуть агрессию на поле боя. А потом... началась совсем другая история.

Нацисты (как, кстати, и коммунисты) не приветствовали “насилие в быту”: во-первых, мог пострадать “член общества”, который этому самому обществу нужен здоровый и работоспособный. Во-вторых, когда жизни граждан принадлежат государству, только оно и решает, как, где и когда будет их “насиловать”.

Ну да это уже иная тема. А наши “прогулки” - продолжаются.

Д. Якшина