Великая Наша Держава раскололась: враги Отечества не смотрели кинофильм “Матильда”, но хотели бы его увидеть. Патриоты - не смотрели, и другим не велят. Правы, безусловно, последние - с ними Бог.

Зону особого режима “Жемчужная” волнения пока обошли стороной. Массовых крёстных ходов со смиренными требованиями “распять блудливую Матильдку” пока не наблюдалось, но кинофильм на зоне показывать запретили: от греха подальше. Однако большинство зэков на это не обратили ровным счётом никакого внимания: они переваривают оглушительную победу на выборах начальника колонии Али-Хана по кличке “Антон Хоттабыч”.

- Инаугурацию скромненько проведём, - пообещал Али-Хан. - Без пафоса.

- Как без пафоса?! - всплеснула ладошками главная депутанша ЖеПе Мариан Оргия. - А златую цепь на шею? А скипетр?

- А банкет?! - опешил ответственный за нутряную политику в ЖеПе Сашок Котомка.

- Цепь вешайте, - сдался “Антон Хоттабыч”, - а насчёт банкета посмотрим...

- С улицы Пенделя звонят, - срывающимся шёпотом доложил любимый помощник начальника колонии Шандарах-Жутков по кличке “Пухлый Саша”. - Наверное, поздравить хотят...

- Аллё! - взял телефонную трубку Али-Хан.

- А вас ещё не заминировали? - послышался на другом конце провода голос главного опричника ЖеПе генерала Михайло по кличке “Кавказский пленник”.

- Нет, - развёл руками начальник колонии.

- Странно, - буркнул Михайло. - Всех минируют, а вас - нет...

- Извините, - покраснел “Антон Хоттабыч”. - Исправимся...

- Кстати, - оживился “Кавказский пленник”, - а ты часом не знаешь, кто это по телефону балуется и нам о минах постоянно сообщает?

- Без понятия! - вытер испарину со лба хозяин ЖеПе.

- Да ты не бойся, - успокоил главный опричник. - Я всех об этом спрашиваю. Вдруг кто-то в курсе...

- О безопасности нашей беспокоится, - объяснил окружающим Али-Хан, положив трубку. - Переживает!

- Госбезопасность в нашей державе - наипервейшее дело! - поднял указательный палец Сашок Котомка. - Без госбезопасности у нас даже по малой нужде не сходишь.

- А у меня внутри другая тема сидит, - неожиданно признался основной депутан Главного барака Крап-Поткин. - Трамвай. Нужен он или нет? Никак в толк не возьму! Референдум что ли провести?

- Референдумы - не наш метод, - остерёг начальник колонии. - Мало ли какие желания у этого народонаселения появятся - не разберёшь. Только выборы! В этом случае результат всегда заранее известен.

- Спрашивать что-либо у зэков вообще вредно, - вздохнула Мариан Оргия. - А то они сами начнут с власти спрашивать. Вон, недавно отмочили: почему, говорят, тариф на паровое отопление так велик?!

- Действительно, - заинтересовался “Антон Хоттабыч”, - почему?

- Щас главного по говну и пару вызовем, - засуетился Котомка.

Через минуту в кабинет вбежал запыхавшийся Федосей по кличке “Туалетный утёнок” - ответственный за канализацию в ЖеПе. Легендарная личность, известная далеко за пределами Жемчужного Побережья своей любовью ходить в море по-большому.

- Уменьшить тариф никак невозможно! - с порога запричитал Федосей. - Я вам с закрытыми глазами могу любой тариф разложить на составляющие. Там ничего лишнего нет. Кроме откатов. Но их трогать нельзя!

- Откаты - это святое! - встрепенулся ответственный за светлое футбольное будущее ЖеПе Саркис-Откатчик.

- Нельзя уменьшить, и ладно, - махнул рукой Али-Хан. - Чего сейчас тревогу бить? Выборы-то прошли.

- Для тебя-то прошли, - шмыгнул носом смотрящий Главного барака Ярый Щук, - а со мной как? Я же смотрящим хочу остаться!

- Рано об этом говорить, - нахмурился “Антон Хоттабыч”. - Рано-рано...

- Пойду помолюсь за продолжение своей карьеры и свечку в храме поставлю, - смиренно перекрестился Ярый. - А заодно звякну Верховному жрецу Кире - заступнику и духовнику моему. Чтобы вразумил молодых и борзых...

Ярый Щук вышел на улицу и ступил красивыми штиблетами в грязь - зэки-работяги плохо уложили тротуарную плитку.

- Это ужас какой-то, просто трагедия! - схватился за голову Ярый, рассматривая испачканную дорогую обувь.

Зэки-работяги переглянулись и затянули хором гимн трудящихся ЖеПе:

“Вот мы стоим среди земли и плитки,

И замыслы, как водится, круты:

Повсюду пробки, жалобы, убытки,

Вселенские прожекты и понты”.

Унылая песня летела над Побережьем и каждому зэку было ясно: чего-чего, а понтов будет ещё много...

Хулио Иванов