Что ни день, то у Великой Нашей Державы новая удача! А то и победа. Лично престолонаследник Мед-Вед недавно громогласно объявил: дескать, позвольте засвидетельствовать, что экономика наша вошла в стадию роста и все нынешние изменения в ней до крайности благоприятны. То есть всё хорошо. Лишь одна маленькая неприятность имеется: бедность народонаселения, что является прямым следствием... недоразвитости нашей экономики.

Короче, тенденции недоразвитости у нас страсть, как хороши!

Услышав сию благую весть, главный по державному военно-космическому пиару сатрап Рогозя по кличке “Батут” дерзко запульнул в небо отечественный космолёт. С нового стартового стола, между прочим. Пока аппарат ещё не скрылся за облаками, Рогозя поспешил объявить об очередном гигантском успехе в освоении безвоздушного пространства: мол, спасибо всем за праздник для державы, слава Руси, Раша вперёд, пиндосы в заднице... ну, и так далее, по давно утверждённому списку. Не успел Рогозя трижды прокричать Осанну, как космолёт бухнулся обратно наземь - вернулся на родину.

Мед-Вед, произносивший фразу “наша космотехника набирает оборо...”, осёкся на полуслове. Остальные сановники хором сказали “Упс!”

На зоне особого режима “Жемчужная” ко всякого рода “упсам” давно привыкли. Начальник колонии Али-Хан по кличке “Антон Хоттабыч” на досадные мелочи в недоразвитости вверенного ему хозяйства вообще не обращает внимания. Хозяин ЖеПе привык решать все вопросы быстро, креативно и дружно - вместе со своей “командой единомышленников”.

- Надо усилить слежку за зэками! - предложил наипервейший из первых помощников начальника колонии Ботан по кличке “Питерский”. - А то болтаются все кому не лень по зоне без конвоя и присмотра.

- На всех зэков вертухаев не хватит, - засомневался Али-Хан.

- Я о видеонаблюдении, - объяснил Ботан. - Конечно, мы не можем даже мечтать, чтобы у нас было как в Злато­главой. Там трёх шагов не ступишь без телекамер. Но и у нас покрытие растёт! В разы.

- Покрывайте, - махнул рукой “Антон Хоттабыч”. - Поножовщину, смертоубийство и воровство эта мера не искоренит, но начальству спокойней. По крайней мере, митинги и пикеты легче выявлять будет. И разгонять...

- А что вы намерены делать для развития зоны? - невпопад спросил худой борзописец в очках.

- Мой наставник, главный опричник Державы Зинич, посоветовал сажать вашего брата почаще, - сурово посмотрел на очкарика начальник колонии. - Один уже парится на нарах в Лефортово...

- А всё же, - не сдавался борзописец. - Вот вы все наши жемчуга китайчегам продали. Обещали, что те взамен понастроят у нас всяких важных объектов. Инфраструктурных. И где они?

- Не твоего ума дело! - стукнул кулаком по столу Али-Хан. - Или хочешь, чтобы я и по поводу тебя к Зиничу за советом обратился?!

Борзописец благоразумно замолчал.

- Вот бы аналогичным образом и всяких местных бизнес-барыг приструнить, - мечтательно закатил глазки любимый помощник начальника колонии Шандарах-Жутков по кличке “Пухлый Саша”. - Чтобы они тоже по струнке у нас ходили.

- С барыгами так нельзя, - развёл руками “Антон Хоттабыч”. - Для них будем использовать морально-этические побудители.

- Это как? - заинтересовался смотрящий Главного Барака Ярый Щук.

- Уговорами и лаской будем на них воздействовать, - поднял указательный палец начальник колонии. - Как только совесть в них проснётся, так они воровать станут меньше.

- Педагог ты наш, - всплеснула руками главная депутанша ЖеПе Мариан Оргия. - Ушинский!

На улице раздался визг тормозов. Али-Хан высунулся в окно.

- Новый полпрад царя-батюшки приехал, - захлопал в ладоши начальник колонии. - Опять из ведомства Зинича. Опричник!

- Честь имею себя рекомендовать, - произнёс блёклый субъект, похожий на суровую моль, - Рома Балаш собственнной персоной. Кликуха - “Соловецкий вертухай”.

- Надеюсь, - расцвёл Али-Хан, - общими усилиями мы наведём в ЖеПе порядок!

- Сейчас мы подходим к такому этапу развития державы, - важно выпятил подбородок “Соловецкий вертухай”, - когда на фоне всех внешних и внутренних вызовов нужно опираться на очень прочный фундамент. А таким фундаментом для нас, безусловно, является вера в боженьку!

- Родная мать не смогла бы лучше меня утешить! - прослезился от умиления Ярый Щук. - Я всегда говорил, что молиться надо чаще и космолёты тщательней освящать.

- Узнаю коллегу, - упал на грудь Роме начальник колонии. - Чем больше на зоне вертухаев, тем краше наши перспективы! Теперь я не только с Зиничем, но и с тобой, Рома, советоваться буду! То-то наша экономика расцветёт!

Активисты и депутаны пустились в пляс, приговаривая: “Всё будет хорошо! Главное - не нарушать лагерный режим, а недовольных сажать в карцер. Нельзя забывать наши традиции и великую историю!”

Над Побережьем понеслась удалая вертухайская песня:

Обманчива наша земная стезя,

Идёшь то туда, то обратно,

И дважды войти в ту же реку нельзя,

А в то же говно - многократно!

Мудрые слова убеждали каждого зэка в верности избранного царём-батюшкой вертухайского пути. Весь контингент колонии чётко осознал необходимость усиления режима и поголовного участия в выборах. Во-первых, чтобы доставить удовольствие единственному претенденту на пост самодержца - Паутину. Ну, а во-вторых, чтобы тюремная баланда казалась слаще.

Хулио Иванов