Новые колёса

Новые колеса / Политика / “ЧТОБЫ УМЕР В КАМЕРЕ СИЗО”. Судья Буданов оставил Рудникова за решёткой

ВКонтакт Facebook Google Plus Одноклассники Twitter Livejournal Liveinternet Mail.Ru

  • “ЧТОБЫ УМЕР В КАМЕРЕ СИЗО”.
    Судья Буданов оставил Рудникова за решёткой

- Зови остальных! Видишь, сколько народу…

На входе в Калининградский областной суд охрана поняла, что не справляется с наплывом посетителей.

Игорь Рудников

16 октября здесь решали судьбу редактора газеты “Новые колёса” Игоря Рудникова. Почти год он провёл в СИЗО - по абсурдному обвинению в вымогательстве 50 тысяч долларов у руководителя следственного управления СК РФ по Калининградской области Виктора Леденёва. И 26 сентября Центральный районный суд продлил содержание журналиста под стражей ещё на полгода - до 18 марта 2019.

При этом второго обвиняемого по делу - бывшего зампреда президента РФ Александра Дацышина - судья Людмила Сагий оставила под домашним арестом, разрешив тому гулять, звонить, пользоваться интернетом и ездить к адвокату.

Дацышина такое решение вполне устроило, а Рудников и его московские защитники Тумас Мисакян и Анна Паничева, разумеется, подали апелляционные жалобы. Рассмотреть их судья Андрей Буданов пытался ещё 10-го и 12-го октября, но из-за неразберихи с документами, перешёл к делу только с третьей попытки.

“Прошу его удалить!”

К 15.00 в зале №11 (на втором этаже облсуда) собралось около 50 человек. Сидячих мест всем не хватило, поэтому некоторым пришлось стоять у двери.

- Рассматривается вопрос о продлении срока содержания под стражей… - буднично начал Буданов.

- Погромче можно? - раздался чей-то голос с галёрки.

Рудников, как и в прошлые разы, участвовал в процессе по видеосвязи из местного СИЗО-1.

Установив личность обвиняемого и убедившись, что отводов суду нет, Буданов перешёл к другим вопросам:

- Ходатайства имеются?

Михаил Золотарёв

- Да! - неожиданно встала прокурор Анна Бочкова. - В зале присутствует Золотарёв, а он проходит по делу как свидетель… Прошу его удалить!

- Золотарёв здесь не случайно, - вмешался адвокат Олег Вышинский. - Он является доверенным лицом Рудниковой Раисы Васильевны (мамы Игоря Рудникова) и приглашён, чтобы лично подтвердить её согласие предоставить сыну квартиру. Мы просим сменить меру пресечения на домашний арест…

- Мнение гособвинителя не изменилось? - покосился судья на Бочкову.

- Нет, - мотнула та головой. - В случае необходимости Золотарёва можно будет пригласить.

- Суд постановил Золотарёва удалить, - молниеносно решил Буданов.

Михаил Юрьевич надел пиджак, отвесил несколько сумбурно-гневных реплик в адрес областной прокуратуры, подхватил портфель и вышел.

Так говорит закон

Доложив материалы дела и краткое содержание трёх апелляционных жалоб, Буданов предоставил слово обвиняемому.

- Уважаемый суд! - встал за решёткой Рудников. - Закон однозначно говорит о том, что каждое новое постановление суда о содержании человека под стражей, должно содержать новые, более веские основания. И каждый раз, когда мне продлевали срок содержания под стражей (как правило, на два-три месяца), возникал вопрос: надо ли это делать?

Согласно закону, следствие должно предъявить новые доказательства. То есть, одного предъявленного обвинения уже недостаточно. И это логично! Само по себе обвинение не может быть бесспорным аргументом для ареста. Потому что обвинение - это лишь версия следствия, но никак не доказательство. Так говорит закон.

Судья Сагий

Постановление судьи Сагий от 26 сентября - уже шестое по счёту, которое определяет мне меру пресечения в виде содержания под стражей. И, следуя букве закона, оно должно содержать о-о-очень веские основания для такого решения. Тем более что судья Сагий впервые продлевает мой арест сразу на полгода! И тем более что расследование завершено три месяца назад. Когда в пятый раз (после окончания расследования) решали вопрос о сроке содержания под стражей, то его продлили всего на один месяц. А сейчас - сразу на шесть!

Сагий и пустота

- В руках у суда есть всё, - отметил Рудников. - Всё, что удалось собрать следствию. Остаётся только исполнить требование ст. 108 УПК РФ, где записано: “При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, в постановлении судьи должны быть указаны конкретные фактические обстоятельства, на основании которых судья принял такое решение”.

Однако я читаю постановление судьи Сагий и вижу: на все мои аргументы, на доводы защитников и информацию, которая характеризует меня, отведено десять строк. Это действительно талант - уложиться в десять строк, чтобы сформулировать такое множество доводов!

В постановлении судьи Сагий нет ни одного факта, которые говорят в чью-либо пользу. Только предположения: а вдруг, скроется от суда? А может, окажет давление на свидетелей? Всё это - нарушение ст. 108 УПК РФ.

Если говорить не протокольным языком, то в постановлении Сагий - пустота. Почему? Потому что в материалах уголовного дела нет ни одного доказательства, подтверждающего предъявленное мне обвинение. В противном случае судья Сагий их бы привела.

Тем не менее, она спокойно переступила нормы закона и отправила журналиста за решётку - в общей сложности уже на полтора года.

Экскурсия по тюрьмам

- Не моргнув глазом, судья Сагий отметает в сторону и постановление Верховного суда №41, согласно которому все вопросы, связанные с избранием меры пресечения, должны решаться с позиции презумпции невиновности, - заметил Рудников. - То есть, если в суде не доказана моя вина (а этого не произошло), значит, судья Сагий должна исходить из позиции моей и моих защитников. Но никак не из позиции прокурора, который настаивает, чтобы ещё полгода держать меня за решёткой.

Повторюсь: моя вина в суде не доказана! Но это не смущает судью Сагий. Своим постановлением она нарушает все нормы УПК, определяющие порядок назначения ареста, все пункты Европейской конвенции по правам человека…

Ваша честь, я считаю, что постановление судьи Сагий - это пощёчина закону. Это оскорбление правосудия. Благодаря такой позиции суда, мне в течение года была организована удивительная экскурсия по московским тюрьмам. “Лефортово” - вообще прелестно! Там со мной в камере находился человек, обвиняемый в терроризме (подготовке взрыва в публичном месте). В деле было 11 обвиняемых. После утверждения обвинительного заключения и направления дела в суд, судья Московского гарнизонного военного суда - так же, как и в моём случае - рассматривал вопрос о мере пресечения. Казалось бы, 11 человек обвиняются в подготовке к террористическому акту, к убийству многих людей… И судья продлил им срок содержания под стражей всего на три месяца! Почему? Ответ был дан через два месяца, когда четырёх человек выпустили на свободу, потому что их вина не была доказана в суде. То есть, суд изначально не принимал на веру обвинение.

Судят по понятиям

- Продлевая мне на полгода срок содержания под стражей, судья Сагий фактически признаёт мою вину, принимает на веру предъявленное обвинение, - пришёл к выводу Рудников. - Иначе это объяснить невозможно. То есть, она уже твёрдо для себя решила, что ни на месяц, ни на два, и даже не на три, надо продлевать арест. А на полгода! Потому что “всё понятно”.

При этом у меня складывается впечатление, что судья Сагий внимательно не знакомилась с материалами дела, а выносила заранее заготовленное неправовое решение. Она пишет в своём постановлении, что нет документов, подтверждающих наличие у меня тяжёлых заболеваний, хотя вот они - в материалах дела!

Обращаясь в апелляционную коллегию областного суда, я хочу (помимо всего прочего) получить ответ на вопрос: в Калининградской области ещё действует российское законодательство? Или она уже отделилась от России? Закон здесь превратился в то самое классическое дышло, и судят исключительно по понятиям? Ваше решение сегодня даст однозначный ответ на этот принципиальный вопрос. Не только правовой, юридический, но и политический.

…Когда Рудников закончил, публика громко зааплодировала.

Пять ударов ножом

Настал черёд вопросов.

- Какие телесные повреждения вы получили в 1998 году, и какие заболевания после этого у вас возникли? - спросил у обвиняемого адвокат Вышинский.

- В 1998 году, в результате нападения на меня двух преступников, мне был нанесён ряд телесных повреждений, - ответил Игорь Петрович. - Самое тяжёлое из них - открытая черепно-мозговая травма с повреждением головного мозга и сосудов. Мне была сделана трепанация черепа и назначено пожизненное лечение. Заведующий нейрохирургическим отделением БСМП сказал, что если я не буду постоянно принимать лекарственные препараты, каждые полгода проходить обследование и раз в год - амбулаторное лечение, то просто умру…

- Какие травмы вы получили в 2016 году?

- Мне нанесли пять ножевых ранений. Было повреждение спинного мозга и седалищного нерва. Как мне объяснили, это уже группа инвалидности, поскольку нерв не восстанавливается. И сейчас у меня происходит атрофия мышц левой ноги. Я испытываю постоянные боли. Обращался в медчасть СИЗО, но врачи объяснили, что в условиях следственного изолятора не могут оказать мне необходимую медицинскую помощь.

- По сравнению с 1 ноября 2017 года (когда вас задержали), ваше самочувствие ухудшилось?

- Да, значительно ухудшилось. Хотя врачи следственных изоляторов пишут, что состояние моего здоровья “позволяет находиться под стражей”. Как вы знаете, в СИЗО держат даже людей с четвёртой стадией рака.

Били и пытали

- Скажите, до задержания вас кто-то информировал, что началось ваше уголовное преследование? - продолжил расспрос Вышинский.

Адвокат Олег Вышинский

- Нет, - ответил Рудников. - Об этом я узнал только через 18 часов после задержания.

- Пытались ли вы скрыться от органов предварительного следствия до помещения в изолятор?

- Нет, я не пытался скрыться. Более того, едва увидев сотрудников правоохранительных органов, я сам к ним вышел и представился. А они, не предъявив документов, просто заломали мне руки за спину, надели наручники и стали бить. Так продолжалось в течение всех 18 часов. Мне ничего не объясняли, не допускали ко мне адвоката, а просто подвергали физическому насилию, оскорбляли, унижали и пытали. Я считаю, когда человека в наручниках, с вывихнутой рукой, выводят раздетого на улицу - в дождь, при температуре +2 градуса… это пытка. Мне отказывали даже в медицинской помощи. “Скорую” вызвали, только когда я потерял сознание. Меня увезли в больницу, но часа через три меня оттуда снова похитили и продолжили оказывать физическое и психологическое давление, пока в шесть утра не привезли раздетого в наручниках к следователю…

ФСБ отняла деньги

- Где ваш заграничный паспорт и другие документы?

- Судя по материалам уголовного дела, все мои документы, включая гражданский и заграничный паспорта, находились у следователя, а сейчас, наверное, в суде.

- Располагаете ли вы финансовыми средствами, чтобы скрыться от суда?

- Нет, потому что в результате обыска в редакции и в квартире, где я проживал, сотрудники ФСБ изъяли все финансовые средства. А на те средства, которые были на счетах в банках, наложили судебный арест. В том числе - на деньги, принадлежащие моей матери.

- Намерены ли вы скрываться от суда?

- Нет, не намерен. Более того, я активно добивался скорейшего начала суда, потому что хочу доказать свою невиновность. Для меня это принципиально.

- Занимались ли вы когда-либо преступной деятельностью?

- Никогда.

- А намерены?

- 53 года не занимался и не собираюсь.

- Вы каким-либо образом воздействовали на свидетелей?

- Нет. Никаких контактов у меня с ними не было. И я не намерен общаться со свидетелями вне процессуальных рамок, потому что хочу объективного судебного следствия.

- Располагаете ли вы возможностью уничтожить какие-либо доказательства по делу?

- Приведу вам слова руководителя следственной группы по данному уголовному делу Андрея Кошелева. Отвечая на такой же вопрос суда, он сказал: “Рудников не может уничтожить доказательства по делу”. Да и нет у меня таких намерений. Во-первых, я - законопослушный человек. Во-вторых, эти доказательства нужны, чтобы подтвердить мою невиновность.

- Есть какие-либо обстоятельства, которые препятствуют вашему нахождению в квартире на ул. Колоскова - на период рассмотрения дела в суде?

- Таких препятствий нет. Владелица квартиры - моя мама, и она ещё в ноябре прошлого года предоставила суду соответствующее разрешение.

“Потерпевший” генерал

У гособвинителя вопросов к Рудникову не возникло. Бочкова просто зачитала уже знакомую всем “мантру”:

- Причастность Рудникова к совершению преступления подтверждается доказательствами, собранными следствием. В том числе - показаниями потерпевшего Леденёва…

Генерал Леденёв и его дом

При фразе “потерпевшего Леденёва” по залу прокатился смех. Очевидно, все уже успели прочитать, как генерал устроил провокацию.

- Основания, в силу которых была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, не изменились, - меланхолично продолжала Бочкова. - При иной, более мягкой мере пресечения, под тяжестью обвинения, имея обширные связи, Рудников будет иметь реальную возможность контактировать со свидетелями с целью оказания на них воздействия и изменения ими показаний. Также не исключена возможность обвиняемого скрыться от суда. <…> Таким образом, апелляционные жалобы удовлетворению не подлежат.

- Позор! - закричали люди, уже не в силах сдерживать эмоции.

“Не суд, а судилище!”

Вышинский попросил приобщить к делу документы. В частности - медицинскую справку, согласно которой у Рудникова целый букет различных заболеваний. А также заявление его мамы - о том, что она разрешает сыну жить в её квартире на ул. Колоскова.

- Раиса Васильевна знает, что её сын арестован, - пояснил приглашённый из коридора Золотарёв. - И она хочет, чтобы он находился в нормальных условиях. Раиса Васильевна согласна на установку в квартире специального оборудования, на визиты сотрудников правоохранительных органов и так далее. Нет никаких препятствий, чтобы Рудников находился там.

Бывший заместитель полномочного представителя Президента РФ в СЗФО Дацышин А.Я.

Закончив выступление, Золотарёв вновь удалился, а Вышинский обратил внимание на любопытную деталь: уголовное дело против Рудникова и Дацышина поступило председателю Центрального районного суда Сергею Котышевскому 18 сентября. На следующий день Котышевский передал дело судье Сагий. Однако постановление о назначении судебного заседания Сагий вынесла 18 сентября. То есть, за сутки до того, как приняла дело!

- Не суд, а судилище! - громко зашептались в зале.

- Эти обстоятельства прямо указывают на незаконность судебного заседания, в котором было принято решение о продлении Рудникову меры пресечения, - резюмировал адвокат.

- Переходим к прениям, - дал команду Буданов.

Вышинский вышел за трибуну. Он говорил громко, долго и убедительно - и о многочисленных нарушениях, допущенных Центральным районным судом, и о том, что за основу Сагий взяла только тяжесть обвинения, оставив без внимания провокационные действия Леденёва. И о том, что Рудников ранее не судим, 21 год являлся депутатом, имеет государственные награды, никак не может скрыться и воспрепятствовать судебному процессу, а содержание в СИЗО ставит под угрозу его жизнь и здоровье… И, конечно, о нарушении принципов справедливости, когда второго фигуранта оставляют под домашним арестом, несмотря на его поистине обширные связи и деньги…

- У суда имеются все основания для избрания Рудникову домашнего ареста, - подытожил Вышинский. - С установлением любых ограничений.

Решил отомстить

- Поддерживаю доводы моего защитника, - добавил Рудников. - Обращу внимание лишь на некоторые детали.

Настаивая на содержании меня под стражей, прокурор опять-таки ссылалась на тяжесть предъявленного следствием обвинения, на показания “потерпевшего” Леденёва и показания свидетелей обвинения. Согласно ст. 108 УПК РФ, эти доводы не могут быть рассмотрены судом как основание для содержания меня под стражей.

Извините, но я снова процитирую закон: “При избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, в постановлении судьи должны быть указаны конкретные фактические обстоятельства… Такими обстоятельствами не могут являться данные, не проверенные в ходе судебного заседания”.

Показания “потерпевшего” Леденёва в судебном заседании не были проверены. Их достоверность не установлена. Ссылаться на них, как на основание держать меня под стражей… Ну, это понятно: генерал Леденёв решил мне отомстить, устроить расправу и использовал для этого все свои должностные полномочия.

Но есть же, в конце-концов, и его границы возможного? Я так понимаю, прокуратура и суд - всё-таки самостоятельные органы и должны опираться не только на показания Леденёва и свидетелей обвинения. Я уже не говорю о результатах оперативно-розыскной деятельности, на которые всякий раз ссылается обвинение, когда произносит магические фразы: “может продолжить преступную деятельность”, “может скрыться”… Закон напрямую запрещает ссылаться на такие вещи!

Обширные связи

- Хочу сказать то, что должен был сказать прокурор, - перевёл дух Рудников. - Я не представляю опасности для общества. Я не убийца, не насильник… И, как установлено материалами уголовного дела, я никогда не угрожал “потерпевшему”. Он сам добивался встречи со мной, сам мне названивал… я уже не знал, куда от него деться! Это всё - в материалах дела, и должно учитываться.

В конце-концов, кроме слов, есть жизненный путь человека. Адвокат Вышинский озвучил основные вехи моей жизни. И они никак не говорят о том, что я - человек, у которого за плечами рецидивы, связанные с незаконной деятельностью. Я всю жизнь профессионально занимался журналистикой, а также общественной и законодательной деятельностью, будучи депутатом.

Ссылка прокурора на то, что я обладаю “обширными связями”, - настолько неопределённа, что как это можно рассматривать? По роду своей работы я, конечно, знаком со многими должностными лицами. Но у меня нет с ними каких-то личных отношений. Точно так же можно сказать, что я знаком с прокурором Бочковой. Да, я знаю, что есть такой сотрудник в областной прокуратуре. Но не более того! В деле не представлено доказательств, что такие знакомства могут на что-либо повлиять.

В течение года против меня применялись самые жёсткие (в том числе незаконные) меры… Ну и где все мои “связи”? Если бы они были, то я бы здесь не сидел! Поэтому прошу суд не принимать во внимание эти голословные утверждения. Так же, как и утверждения о том, что я могу скрыться.

Желание расправы

- В 2006 году мне предъявили обвинение в том, что я применил физическое насилие в отношении 22-х сотрудников полиции… - напомнил Рудников.

Судья Андрей Буданов

По залу прокатился смех. Многие помнят эту историю.

- ...Дело рассматривалось в Пскове. Тогда, в качестве меры пресечения, с меня взяли денежный залог. В ходе рассмотрения дела я приезжал в Калининград, ездил к своей маме в Латвию и не пытался скрыться. Разве это не доказательство того, что я - законопослушный человек, который отвечает за свои поступки?!

Тогда было абсурдное обвинение - и сейчас тоже абсурдное. В тот раз это закончилось позором для правоохранительной системы. И то, что происходит сейчас, это тоже позор. Держать журналиста в одной камере с террористами и с людьми, которые убили по 10-15 человек… Я считаю, меня просто “ломали”. Я воспринимаю это как месть, как желание расправы, которое испытывают многие представители правоохранительных органов, в отношении которых я, как депутат и журналист, обращался в вышестоящие инстанции. И мои обращения признавали совершенно справедливыми.

Сломать физически и морально

- Судя по материалам уголовного дела, расследование закончилось ещё в феврале, - сообщил Рудников. - И уже в марте мог состояться суд. Но на мои вопросы следователь отвечал: “У нас каждый ведёт по 5-6 дел. Не до вас сейчас!” То есть расследование умышленно затягивалось, хотя обвиняемый находился в камере следственного изолятора.

И сейчас судья Сагий без каких-либо доводов и аргументов решила оставить меня в СИЗО ещё на шесть месяцев. Удивительно, что не на десять лет!

Я вижу за этим только одну цель: во-первых, ограничить мои права на защиту. Хотя закон указывает, что у сторон по делу должны быть равные условия. Но какие же “равные условия” у меня могут быть с прокурором? Если бы прокурор сидел в соседней камере СИЗО, то да…

- Скоро сядет! - донеслось из зала.

- Я лишён элементарных вещей, - развёл руки Рудников. - Я не могу сделать копии документов - приходится их переписывать. Освещение ужасное… Я уже не говорю об остальных условиях.

На мой взгляд, цель действий прокурора и судьи Сагий - не дать возможность реализовать мои права на защиту и справедливое правосудие. Сломать меня физически и морально. Оказать давление на моих родных и близких, причинить максимальные страдания моей 80-летней маме.

А вообще, идеальная ситуация для обвинения - чтобы я умер в камере СИЗО. Тогда не надо будет выходить с этим позорным уголовным делом на открытый судебный процесс. Ведь уже сейчас видно, что дело шито белыми нитками, что всё сфабриковано… и как на это закрывают глаза!

Поэтому, ваша честь, вам сейчас решать: следовать этому же принципу и закрыть на всё глаза, либо исправить допущенные прокуратурой и судом первой инстанции ошибки, и вернуться в законное русло.

Какое бы обвинение мне не предъявлялось, согласно российскому законодательству, я имею право на справедливый суд. И я прошу мне его обеспечить. Спасибо!

Прокурор Бочкова

…Зал взорвался аплодисментами, и не утихали они долго.

“Уголовника защищают!”

Однако тут вновь встала прокурор Бочкова и механическим голосом зачитала свою “мантру”:

- Необходимость продления срока содержания под стражей мотивирована не только тяжестью предъявленного обвинения, но и наличием достаточных оснований полагать, что находясь на свободе, Рудников может скрыться от суда…

- Как попка, одно и то же повторяет! - фыркнула дама с последнего ряда.

- …Невозможность изменения меры пресечения в отношении Рудникова на домашний арест мотивирована в судебном постановлении, - не обращая внимания, продолжала Бочкова. - Прошу оставить решение без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения. У меня всё.

- Позор! Позор! Позор! - дружно закричали слушатели.

- Одни общие фразы!

- Это просто кошмар!

- Её саму в СИЗО отправьте!

Судья Буданов понурил голову, терпеливо дожидаясь, когда гвалт утихнет.

- Ваша честь, прошу соблюсти порядок в судебном заседании! - вскочила Бочкова.

- Уважаемые присутствующие, вы мешаете вести судебное заседание! - попытался утихомирить собравшихся Буданов.

- Извините нас! - послышалось в ответ. - Накипело!

- Если вы продолжите нарушать порядок, суд будет вынужден удалить присутствующих из зала, - предупредил Буданов.

- Вам, наверное, легче от этого будет! - буркнул какой-то мужчина.

- Уголовника защищают, а честный человек сидит! - не успокаивались люди.

Такого в стенах облсуда, пожалуй, ещё не было…

Упрятать в тюрьму

Дождавшись тишины, Буданов вернулся к делу:

- Реплики у сторон имеются?

- Буквально два предложения, - откликнулся Рудников. - В выступлении прокурора опять прозвучали шаблонные фразы, не подкреплённые ничем. Обращаю ваше внимание, что прокуратура не может привести ни одного убедительного аргумента.

Игорь Рудников

- Решение суда первой инстанции принято с нарушением процессуальных норм и без фактических на то оснований, - добавил Вышинский.

Люди поддержали адвоката аплодисментами.

В заключительном слове Игорь Петрович сказал:

- Постановление Центрального районного суда я рассматриваю как политическое, но не как правовое. Цель его простая: уничтожить меня не только как журналиста, но и как общественного деятеля, как политика и правозащитника. Упрятать в тюрьму, отсечь от общества. Я прошу вас принять не политическое, а правовое решение.

И вновь - бурные аплодисменты.

Под крики “Позор!”

Заседание продолжалось более двух часов. Пришедшие устали, но остались ждать вердикта. Казалось, решение очевидно - Рудникова нужно немедленно освободить из СИЗО. Однако через полчаса Буданов вернулся из совещательной комнаты и сухо зачитал:

- Постановление Центрального районного суда города Калининграда от 26 сентября 2018 года в отношении Рудникова Игоря Петровича оставить без изменений…

Народ просто ахнул! Дальнейшая речь судьи утонула в криках “Позор!”

Буданов и Бочкова поспешили вон из зала, а люди ещё долго кричали им вслед нелицеприятные слова.

Этот решение дало ясно понять: если в поддержку Рудникова не выйдут тысячи людей, то справедливого суда точно не будет.

А. МАЛИНОВСКИЙ



Если вам понравилась эта публикация, пожалуйста, помогите редакции выжить.



Номер карты "Сбербанка"  4817 7601 2243 5260.
Привязана к номеру            +7-900-567-5-888.

Или через Yandex.Money